Едем в поезде. Поели. Еле-еле закинули наверх эти три велика, только мы то думали, что у нас боковые места, а оказалось купейные… Так что даже хорошо всё. Лёнька с женой по соседству едут. Лепота. Едем вместе со старушкой какой-то милой и нормальным пареньком, который выходит в Коврово — это где-то под Москвой. Было бы ништяк, если бы Катя на это место билет взяла…
Катюник нам подарила кофе молотый, чтобы мы его на пляже по утрам пили, потому как уж больно я вкусно описал этот процесс вчера у неё дома.
Скоро к Москве подъедем, ехать вдвоём очень легко, гораздо легче, чем одному. Катька подсаживается на наш поезд, и даже в наш вагон. Всё отлично складывается. Остаётся одну ночь проехать. Едем очень быстро. Правда телефон садится — не почитать… Ещё деньги со счета что-то быстро утекают — смски всякие всем шлю, в аську выхожу — поскромней надо быть.
Приехали на вокзал, нас встретили Алёнка с Вовкой. Долго таможенники досматривали поезд, так что слезли в последние 10 минут. Пограничник ещё так долго всматривался в паспорта — в моём даже искал место вклейки фотографии. Потом Алёнка пошла на работу, а мы поехали к Вовке. Еле доехали — рюкзак у меня огромнющий. Вовку возле дома укусила пчела (или оса) и у него нога распухла, как пончик. Мы поспали, поели (Катя приготовила рис какой-то с луком и морковкой), помылись и поехали в город, а Вовка встречался с другом, чтобы уточнить наш курортный маршрут. А, ещё вспомнил! Велик у меня как-то собрался странно на перроне, а в Ижевске он у меня странно разобрался — я еле колесо достал из дропаутов, и в Харькове, на вокзале, еле-еле поставил в дропауты.
Приехали к Вовке, начали разбираться, даже чуть-чуть пошурудили напильником дропауты, пока Вовка не заметил, что пружинку мне неправильно в сервисе поставили на эксцентрике — ну молодцы, блин, эксперты! В городе покатались, купили газовые баллоны и симки, и деньги разменяли — опять долго над вывеской думали — «Покупаем мы или продаём?». Ещё когда покупали симки, встретились с Вовкой — поели шаурму, в которую несказанно влюбился Лёха, и, после этого, поехали к бабушке Лене в Большую Даниловку. По дороге купили вина, фруктов, шоколадку, быстро стемнело и всё вокруг оказалось незнакомо. Спрашивали у прохожих как проехать на улицу Речную, и, что интересно, нам рассказывали (это, как если бы мы ездили по татар-базару в Ижевске и искали улицу Шаумяна). Доехали в темноте, бабушка Лена с Тамарой Дмитриевной смотрели сериалы. Нас накормили, мы подарочек вручили, да и остались ночевать (не пустили нас ночью к Вовке). Утречком докопали картоплю, в то время как Лёха сладко дрых, Катя меня облила водой из ведра (видимо от большой любви), поели, да и где-то в три часа поехали домой. Тамара Дмитриевна нас с видеокамерой провожала, показала немного местных достопримечательностей.
Приехали к Вовке по улице Жилярди (ну и горочка там — нешуточная…), попили чаёк, да и снова дёрнули в город. Опять покатались по магазам, пофоткались (Лёха вечно отставал — архитектуру величественную фоткал), купили главное — трубку для плавания в Спортмастере, и домой. Дома уже был Виталик (Вовкин друг). Приехал из Изюма и, когда ехал на велике по Сумской, оказывается, мимо нас проехал, и ещё подумал про себя: «Наверняка друзья Вовки из Ижевска». Так и оказалось — это были мы. Стояли, фоткались напротив Площади Свободы. И вот мы всю ночь собирались и пытались не ложиться спать, потому что поезд рано утром. Кто по работе что-то там доделывал (Алёна), кто велики собирал (Вовка с Виталиком), есть готовили (Катя с Алёной), штопались (Вовка джинсы Виталькины на попе прошивал), заряжали батарейки, пытались назло всем поспать (Лёха и я). Объелись пиццей с глинтвейном и в 4:40 отправились на Южный (Південний) вокзал. Замёрзли. Мы ещё с Катей побежали в тубзик — едва нашли его, а по дороге, когда мы со всех ног бежали назад, над Катей посмеялась какая-то молодёжь праздношатающаяся (она в шлеме уже ходила зачем-то), ну так посмеялись — добренько, я ничего не заметил даже. Бежим, опаздываем на поезд, там, в это время, все остальные туда-сюда от вагона к вагону наши и свои велики таскают на своей спине. Прибежали, закинули велики в спешке… Ещё Вовку в кассах обманули и багажного отделения не оказалось в вагоне, так что велики как попало были размещены в вагоне — на сиденьках, за сиденьками, на полке. Первые три часа ехали просто ужасно — все пытались спать, но это оказалось очень неудобно в креслах. Потом попривыкли как-то.
Высадились с экспресса в Симферополе и сразу чуть все не потерялись. Одни (Вовка, Виталик, Лёха) пошли через пути напролом, другие ломанулись (я, Катька и Алёнка) через подземный переход. Народу — море, ужас! Сели в троллейбус (велики и рюкзаки закинули на заднюю площадку, перегородив тем самым подступы наглухо, сами разместились рядом) и поехали. В троллике съели по сникерсу. Ехали, фоткались, смотрели по сторонам. Приехали на перевал (встали с сидений за полчаса до того как доехали — так уж нам не терпелось), долго собирали велики, кто-то что-то там ремонтировал, скорости подтягивали, у Лёхи начала облатка рубашки вылазить ни с того ни с сего… Пофоткались счастливые и начали спуск. Если бы так всё путешествие, только вниз съезжать, я бы долго путешествовал!
Правда движение очень интенсивное на этой дороге и боковой ветер не давали разогнаться (Вовка рассказывал как они на этой дороге разгонялись чуть ли не до 80 км/ч, и их на поворотах едва не выкидывало инерцией в пропасть). Но в этот раз у нас так не получилось. Я ехал на тормозах. У Кати максимальную скорость зафиксировал её компьютер — 52 км/ч. Спуск вышел на 14 километров. В Алуште по набережной, а потом вдоль берега проехали ещё 6 километров. Средняя скорость за день вышла более чем скромненькая — 8 км/ч. В конце уже все еле плелись (сказался длинный переезд, раннее утро, бессонная ночь, да и впечатлений было больше обычного). Шли по пляжу, искали место для трёх палаток, едва нашли на две, и, так как было уже лень идти куда то, да и темнело, решили остановиться. Катя ещё ехала вдоль берега и всё радовалась: «Мидиями пахнет!» (на самом деле пахло йодом от водорослей, но Катю трудно в таких вещах переубедить — ей кажется что «мидиями пахнет» звучит красивей, а значит и правильней). Место было на пригорочке (метров 5–6 — крутой подъём, почти вертикальный). Наша палатка стояла под дубком, а у Виталика с Вовкой и Алёнкой выход был прямо над обрывчиком, зато с видом на море. Мы с Вовкой сгонзали по-быстрому за едой в Алушту на великах, пока остальные палатки ставили. Сделали на плитке гречку с тушёнкой, искупались (наша палатка — Катя, Лёха и я) уже в темноте (темнеет очень рано — уже в 20:00 солнца нет). Попили чайку, посмотрели на звёзды (яркие-преяркие), да пошли спать. Спали все видимо не очень хорошо. Утром покупались (мы ещё встали рано утром, слышим голоса какие то, вылазим из палатки, смотрим на море — там какие-то две головы плавают, а это оказывается Вовка с Алёнкой уже плавают! вот ведь, а! нас опередили!).
Пляж каменный (вобщем-то везде, где мы были в горном Крыму — пляжи каменные, так что ничего удивительного), повалялись на камнях, я даже умудрился попрыгать в воду с одиноко стоящего камня в воде, выгнав оттуда предварительно чаек. Познакомились с дяденьками, пешеходными туристами, порасспрашивали их — есть ли дикие пляжи и места для кемпинга дальше, в той стороне куда мы собирались ехать, и можно ли проехать по пляжам не выезжая на трассу, которая шла вобщем-то петлями и далеко от берега. Один дяденька, приняв нас за настоящих велотуристов, начал нам скурпулёзно рассказывать про Судак, Коктебель, Феодосию, что там есть местечки хорошие, но, увидев наши кислые мины, (особенно Вовкину, потому что он единственный из нас представлял где эти места и сколько до них ехать) как-то мгновенно потерял к нам интерес, закруглился с рассказом и сказал ехать к маяку.
Маяк, видимо, видели все, кроме меня, потому что я его не видел из-за плохого зрения. Поели рисовую кашу с кусочками дыни, наделали бутербродов с колбасой и двинули в путь где-то в 13:00. А! Катя же ещё как москвичка помыла волосы после моря (потом, конечно, поняла, что это вобщем-то бессмысленное занятие в условиях нашего путешествия).
Ехали всё по пляжам, вдоль береговой линии Чёрного моря до Солнечногорска. Предположительное место дислокации в угаре путешествия и преодоления препятствий было нами пропущено. Слишком уж увлеклись поездочкой. Галечные пляжи, на которых 500 метров едешь, 500 метров идешь рядом с великом, потому что он пробуксовывает, каменные завалы, через которые тащишь велик на плечах рискуя подскользнуться (ох Вовке и нелегко было — его велик-то тяжелее наших раза в два!). Останавливались фоткаться на фоне какой-то тарелки, чуть не утопили Вовкину кепку «Salem» (советская, тоже дедушки чьего-то) и Лёхин чехол от фотика. Я впереди ехал, почему-то у меня сил было много (на самом деле мне просто нравилось), фоткал всех издалека. Сделали один привальчик, когда уж совсем невмоготу было, ели бутерброды. Я съел один бутер Лёхин, потому что не расслышал, как Катя мне сказала «передай бутерброд Лёхе», я то думал она мне даёт всё, ну я и съел… Подъехали к какому-то посёлку, долго думали, смотрели на карту и, наконец, спросили у прохожих где мы. Оказалось что в Солнечногорске. Мы удивились и решили ехать до Рыбачьего, раз уж проехали, не заметив, нужный нам пляж — не возвращаться же в конце концов.
Поели винограда и персиков и дёрнули уже по шоссе до пункта назначения. Ко мне на голову перекочевала Вовкина кепка. Проезжали мимо какого-то храма нарядного, мимо пеших туристов. Была парочка крутых подъёмов и один смачный спуск до самого Рыбачьего.
Наверху, перед спуском в Рыбачье, решили искать пляж справа от посёлка. Когда проехали в ту сторону чуть-чуть, оказалось, что там отвесные скалы почти сразу начинаются (а сверху смотрелось заманчиво), поэтому мы развернулись и поплелись налево от посёлка. Начали уставать и проявлять недовольство. Нашли более или менее подходящее местечко, но мы с Вовкой решили продолжить поиски (уж больно место было вынужденное и людное). Оставили вещи и велики, пробежали ещё по берегу километрик и… нашли! Тихое местечко под скалами на три палаточки с огромными удобными камнями, которые сразу стали столом, шестью стульями (как будто специально для нас) и одним трюмо (тумбочка). Там парень, какой-то тусовался — мы попросили его посторожить местечко 20 минут и помчались к своим.
Все пошли ставить лагерь, а мы с Катей в город за продуктами. В Рыбачьем ко мне пристал какой-то шашлычник — разглядывая велосипеды, пытался угадать какой лучше, мой или Катькин. Ещё чуть не потерялись на набережной — меня чуть не сбил какой-то уазик и водила (козёл) ещё что-то там ругался, ну и я конечно его про себя обругал нехорошими словами. Пока мы ходили за продуктами Вовка с Виталиком поставили только одну палатку, потому что дул дикий ветер и было просто невозможно удержать, палатка надувалась парусом. Как мы пришли, ветер утих. Ели картошку тушёную с тушёнкой. Долго так варили… и у нас закончился один (из четырёх) газовый баллончик. Виталькину палатку (четырёхместную) назвали «хозяйственной», туда спрятали Вовкин и Виталькин велики и наши рюкзаки с лишними вещами. По пляжам проехали 13 километров и 7 километров по трассе. Всего 20 километров. Среднюю скорость нашего передвижения Катя мне так и не сказала (она уже даже полезла в палатку чтобы глянуть в компьютер, но что-то отвлеклась и потом мы уже забыли посмотреть). На камешках тоже оказалось спать не очень. А! Ещё же был вечерний глинтвейчик из изабеллы (Катя как-то уж совсем необоснованно всю нашу поездку искала либо виноград сорта «Изабелла», либо вино из винограда сорта «Изабелла»). Вобщем глинтвейчик получился не ахти, потому что вино было не очень и отдавало спиртягой.
Лёха встал рано утром и зафоткал рассвет (это было единственный раз, когда Лёха по своей воле и самостоятельно встал так рано, в остальные дни он ставил будильник, всё утро играла «Casablanca», но организм Лёхи упорно сопротивлялся). Мы с Катей в это время делили его спальник, потому что я укрывался всю ночь одним полотенцем. Потом, когда посмотрели фотки, мы все ему завидовали целый день, что он такую красоту наблюдал. На завтрак ели рис, который замочили ещё с вечера, но он у нас что-то не разваривался, после чего мы решили не использовать плитку (только в экстренных случаях), потому что баллонов нам так и на два дня не хватит. Решили заняться костром, благо, место постоянной дислокации у нас теперь есть. Рис был со сгущёнкой и с изюмом. Целый день ничего не делали — отдыхали. Плавали с маской, я гонялся за бычками, Виталик пытался ловить рыбу. С маской плавать оказалось невыносимо круто (я первый раз плавал). Я даже не мог себе представить, что это может быть также как в кино… У Кати волосы завились локонами — она ходит и считает, что это дико красиво. На обед было… а! не… — на ужин уже получается! Гороховый суп из гороха, который тоже замачивали с вечера и он тоже не разваривался. Ветки набрали наверху. Оказывается, нам пригодилась Катина пила, которой мы допиливали и распиливали не ломающиеся ветки. У нас здесь новая достопримечательность с лёгкого языка Вовки — «Какашин Яр», это который справа от нас, и, слева, «Говногорск». Все отдыхающие ходят на гору в туалет — и там, в оврагах, творится что попало. Вобщем-то Вовка просто назвал всё своими именами, нисколько не приукрашивая. Ещё слева от нас тусуются нудисты и мы на них зырим от нечего делать (даже плавали с Катей в ту сторону специально — не знаю правда в чём был Катькин интерес…). Вечером мы пили глинтвейн с персиковым соком, потом вытащили коврики на улицу из палаток и стали глядеть в небо. Луны вообще не было. Потихоньку вытащили из палаток и спальники чтобы мягче и теплей было лежать. Валялись до полвторого, считали падающие звёзды, трепались под шум прибоя, горел костерок. Лёха с Алёнкой замутили фотосессию с фонариками.
Утром нас разбудила мелодия «Casablanca». Также сработал будильник на телефоне Кати, она встала и исполнила свою мечту — встретила солнце на море. Я тоже высунул голову из палатки и сразу же пошли купаться. Ещё чайку попили, а Виталик пошёл ловить бычков на камни. Мы покупались, я заехал Кате в нос пяткой, когда нырял, и после этого я увлёкся ловлей в камнях и расщелинах крабиков. Алёнка загорала, Катя рыбачила (ничего не поймала), а я наловил пять крабиков, у трёх оторвал клешни и, как минимум одного, затыкал до смерти палочкой-крабоковырялкой. А! Вот ещё что вспомнил — вчера я сделал шеф-повару Кате шеф-ложку, а сегодня уже она её сломала. Вот ведь, а! Катя тут под боком напоминает про то, чтобы я написал про её «чудо-ворота». Итак, «чудо-ворота» — это на глубине метра проходик между камнями. И вот она показала мне его и я решил его опробовать, и с разбегу заехал Кате в нос. Но она не обиделась. Катя говорит: «Это как в лагуне», «как в голубой лагуне», «одиссея капитана Кусто», «на двухметровой глубине» — дадада… Усиленно едим фрукты — арбузы, дыни, абрикосы, виноград, сливы. На обед снова ели гречневую кашу. За обедом долго размышляли — чтобы этакого поесть вечером и завтра утром? А! Вот ещё что! Наша палатка выдумала вчера продолжить путешествие и поставила перед выбором остальных, типа: «кто едет в Судак — отзовись!». Сегодня мы купили карту и более-менее продумали маршрут. И вроде бы как решено — завтра едем в Судак с минимумом вещей. Сергей Леонидыч постоянно пишет смски с ежедневными запросами отчёта о нашем времяпрепровождении. Смски очень короткие: «Отчёт», «Дневной отчёт», Когда отчёт» и так далее. Заикнулись о путешествии и он, из Ижевска, советует нам как лучше проехать на тот или иной пляж. Днём ходили в город за продуктами, почти все вместе, кроме Виталика. Решили искупаться на городском пляже — половить волны, потому что на нашем пляже большие камни и валуны, не очень весело здесь ловить волны. И к тому же я и так уже весь ободранный и в царапинах. Покупались весело! — полные трусы камней и теперь я и Алёне запулил пяткой в нос, болит он у неё. А ещё я как-то не очень удачно потянул руку в плече, тоже болит, и шёл я по городу что-то шатаясь — нехорошо мне было. А в магазе, оказывается, (в то время как я сидел в тенёчке на лесенках) разыгралась душераздирающая сцена, как я потом узнал. Вобщем Вовка выбежал из магазина, посидел на бортике, подумал, потом быстро подошёл ко мне, отдал деньги, сказал что ему что-то поплохело и скрылся до вечера. Мы пока ничего не поняли. Закупились продуктами, я разгуливал в дурацкой (счастливой) кепочке. Дошли до лагеря, Вовки там не было. Хм… Странно. Покупались, поспали…, звонили ему — трубку не брал сначала, а потом и вовсе отключил. Алёнка уж ушла его искать. Время вечер, пора кушать, мы с Виталиком и Лёхой пошли за дровами. Только Лёха от нас отстал — он зарядку делал после полуденного сна. Забрались на гору с Виталиком, слышим крики какие-то — о! Вовка с Алёнкой вернулись. Вроде весёлые чего-то там кричат, радуются, машут, значит всё нормально, подумал я. Насобирали мы веток, пришли, а они радостные сидят, Алёнка что-то режет на досочке и палец нам показывает усиленно, а на пальчике — колечко! Оказалось, что в магазе Алёнка спалила Вовкин подарок (кольцо с предложением, лежащее в рюкзаке в кармане шортов), и Вовка в панике и смятении убежал в горы — не знал что и делать ему бедному, как себя вести, ведь всё должно было быть совершенно не так — всё сорвалось! Отсиделся там наверху, поспал, стресс снял и, уже успокоившийся, позвонил Алёнке и сказал куда идти его искать. И там наверху, на горе, с видом на вечернее море, сделал предложение. Он ещё, пока сидел на этой горе, уснул и чуть не свалился с неё, и за нами всё время наблюдал к тому же. Вобщем всё разрешилось счастливо. Мы поели окрошку, попили чай (а кое-кто и кофейку). Алёнка с Вовкой ушли за вином и соком потому что решили пить глинтвейн в честь такого праздника, что-то я смотрю у нас что праздник, что не праздник, всё равно глинтвейн пьём.
Позавчера всё закончилось глинтвейном с персиковым соком, шоколадом и орешками. Все благополучно с него вырубились — ещё лучше этой ночи в нашем походе никто не спал. Катя решила, что это на неё вино так подействовало положительно, поэтому решила вчера вечером купить себе и выпить на ночь, чтобы спать вообще как младенец, видимо дело не в вине, а в глинтвейне или ещё в чём-нибудь, потому что засыпали мы долго и мучительно.
Встали вчера в шесть — позыркали из палатки на рассвет, высунув только головы. Потом Лёха встал и разогнал нас — Катька убежала на камни, довстречать солнце. Покупались. Заплыли далеко-далеко — так ещё не заплывали. Приготовили уху из консервы — вкусно было. Тихонечко собрались, да поехали. Я, Катя и Лёха. Богомол нас ещё здоровый зелёный провожал. Сперва по пляжу до пансионата Канака, перебирались только через один завал. В Канаке по шоссе выбрались в горы на трассу. Первая высота — 415 метров. Лёхе стало даже дурно от жары, высоты, нагрузки — он еле ноги, говорит, поднимал, вобщем утомились мы подниматься, зато спуск с горочки был просто отпадный! Когда поднимались в гору — духотища, ни ветринки, забрались — сразу подул ветерок с моря. Трасса почти пустая. Ты один на полосу, несёшься со всей возможной дури, без тормозов почти… Круто! Такие весёлые спуски — хорошая награда за нудный подъём. Второй подъём был поменьше (судя по карте — 365 метров). С неё тоже весело и с гиком спустились в посёлок Морское. По пути видели двух велосипедистов, они ехали с Морского, бедняжки, им столько подниматься было ещё. До морского мы с Лёхой доехали какие-то вялые (списали на тепловой удар свою вялость). Заехали на рынок, Катя купила виноград и мы расположились на местном пляже, в тени полуразвалившегося пирса с ржавыми опорами, половина из которых опасно торчала из воды, другая половина отвесно висела в воздухе и раскачивалась от ветра. Там мы покупались, освежились, Катя сгонзала на рынок за пловом для нас с Лёхой, себе она купила рагу овощное с мясом.
Потом весело попрыгали по очереди с пирса в воду. Когда забиралась из воды на пирс, то, естественно, Катя ободрала коленку. Лёха нас фоткал, причём он сделал кучу ненужных кадров. Сперва мы громко орали друг другу — пытались Лёхе объяснить что надо бы включить режим «несколько кадров в секунду», чтобы всецело запечатлеть наш прыжок, вроде бы поняли друг друга…, потом договорились, громко на весь пляж, чтобы он фоткал нас на счёт три, из которых мы с Катей отчётливо слышали только «Раааз, двааааа…» и тишина, — раза три так было, после чего он уж просто крикнул «Три», и мы прыгнули. Потом мы его фоткали, как он прыгал.
Из Морского выехали примерно в 16:00. Тяжело было на полный желудок снова ехать в горы. Ещё подъём попался очень сложный какой-то. Катя даже один раз слезу пустила — стресс снимала (получила она его не без моей помощи конечно… она как-то уж очень медленно и тяжело поднималась и я что-то там такое сказал, что даже расстроил до слёзок). Высота горы справа — 577 метров, слева — 352. Скучно было и жарко. Спускались к Весёлому не особо весело, как-то не так быстро получилось, как на предыдущих горках. Наш план был переночевать у посёлка Веселое (спуститься от него к морю), а утром ехать в Судак и Новый Свет, но как-то светло ещё было, чтобы искать место для ночлега поэтому мы дёрнули в Судак. Спросили дорогу у бабули какой то, она Кате всё рассказала, ну мы и поехали. Оказалось, что вообще близко. Небольшой, совсем скромненький, подъёмчик, а потом, к Судаку, всё вниз и вниз. Удивляясь, подъехали к автобусной станции, где подождали опять отстающего Лёху. Ещё так долго стояли, что начали бояться — как бы он где-нибудь с испугу не свернул… А он так долго ехал, что начал бояться, что потерялся и начал думать, что мы где-то свернули. Маленечко поспрашивая, узнали, что между Новым Светом и Судаком есть маленький дикий пляж — Черепаший. Вот и поехали его искать пока не стемнело.
Ох и дорога там, как только из города выезжаешь… Очень крутое шоссе, даже не знаю какой наклон, но очень круто… Встретили дедушку на велике с багажником, весь заросший, седой — оказалось из Москвы. Едет уже месяц. Ну, по нему видно, что месяц. От шоссе, в кусты ныряя, идёт крутая тропинка к морю, к Черепашьему пляжу. Спустились. Место очень классное — тихое, такая небольшая бухточка окружённая скалами и каменным пляжем. Заповедник, поэтому палаток нет. Хотя в ущелье, в кустах оказалась парочка. От обиталей палаток то мы и узнали, что это заповедник и так-то палатки ставить нельзя, но если тихо, то можно. Ну мы решили тихо и поставить. Начало темнеть. Мы оставили вещи на берегу и наказали Лёхе поставить палатку, а сами вдвоём пошли в город за ужином и завтрашним завтраком. Долго болтались по трём магазинам — Катя всё что-то искала хитрое, видимо удивить хотела изысканным ужином, ещё вино из изабеллы домашнее тоже искала долго — пробовала, спрашивала. Фонарик забыли взять и спускались долго тоже и осторожно, освещая тропинку телефоном. Даже умудрились заблудиться среди этих тропинок и вышли на пляж немного левее, чем нужно. На ужин у нас было вино, сыр солёный, помидоры, зелень (кинза и петрушка по-моему). На завтрак оставили ряженку и молоко с булкой. А! Ну и фрукты естественно — виноград у нас был, дыню купили ещё когда ехали по Судаку (купили у какого-то китайца или корейца, который совсем не говорил по-русски, его хозяйка ему что-то объясняла жестами, зато он говорил по-английски, и Катя с ним познакомилась, выяснила откуда он и сказала, что мы ещё вернёмся) и персики. К персикам, кстати, у Лёхи с Катей был, прямо так и скажем, нездоровый интерес. Они, наверное, только персиками и питались бы, дай им только волю. Ужин получился хороший. Правда Лёхе было нехорошо от обеда (плов+виноград) и дороги утомительной и поэтому он поужинал кефиром (ещё по дороге в Судак мы пытались накормить его активированным углём — он скромно съел всего пять штучек). А ночью вообще пошел «блеватушки» устраивать за камнями. Потом нам рассказывал как там много всего было в его желудке, и как он целое озеро сделал, и как брызги в разные стороны — вобщем, красиво, и у него ещё так не было никогда. А Катя выпила одна пол литра вина и была хороша… А до ужина она же ещё купаться полезла (или после ужина…), и планктон видела как светится, и Лёха видел. Один я ничего не видел — мне холодно было в воду лезть ночью. И так дрожал чего-то я. Спалось плохо. Дул ветер и у меня было ощущение, что нашу палатку сдует (я даже ночью вылазил её проверять — хорошо ли закреплена), но не сдуло. А ещё она у нас стояла буквально в двух метрах от берега, думал — ещё затопит с таким ветром… Но оказалось, что хоть и дул сильный ветер, но волн не было вообще, да и тёплый ветер-то был, никто ночью не замёрз. Спали прямо на ковриках, под одним спальником на троих. Утром Катя как всегда встала раньше всех и, пока мы с Лёхой дрыхли, успела искупаться.
Катя залезла, замёрзшая после купания, в палатку. К утру Лёха выздоровел от своего живота, и мы доели то, что осталось с ужина. Полежали. Лениво начали собирать палатку. А зря! Потому что мы забыли, что в одиннадцать, примерно, проходит инспектор и заставляет убирать палатки, как рассказали нам наши соседи. Мы купались, прыгали с камней, и, вот уже, я начал собирать наши шмотки, как пришёл он и оштрафовал нас на 45 гривен (примерно 200–250 рублей). Ну, вобщем, мне было абсолютно не жалко этих денег. Потом ещё (собрав все вещи и палатку и упаковав рюкзаки) решили зафотографировать, как мы прыгаем со скал этих. Я забрался на огромный валун и снял как прыгают Лёха с Катей, потом смотрю, чуть-чуть спустившись со скалы, есть пятачок с которого можно было бы спрыгнуть в воду, потому что неохота было идти обратным путём. Только дно проверить, потому что вода хоть и прозрачная, но точно сказать на какой глубине камни вообще невозможно. Пока Лёха поднимался ко мне чтобы нас сфоткать, я попросил Катю проверить глубину. Оказалось, что кругом камни на небольшой глубине и надо попасть в небольшой пятачок. Высота скалы примерно метров 6–7 по подсчётам Кати. Все сказали, что они решительно против таких прыжков. Самое интересное, что я-то тоже был против, но, найдя такую прекрасную возможность, отказаться уже просто не мог, иначе бы меня совесть мучила всю жизнь, наверное… Прыгнул. Успел только подумать, что чуть-чуть не допрыгнул до нужной банки, но ничего — попой только слегка задел камни, зато целый день был собой доволен.
После фотографирования наших с Катей прыжков мы поехали в Новый Свет. Всего 3 километра. Правда, еле-еле взобрались на горку с Черепашьего пляжа, с рюкзаками да с великами на плечах. Да и день, видимо, выдался уж чересчур жаркий, и выехали мы прямо в солнцепёк. Вобщем, когда мы доехали до Нового Света за 15 минут мы просто напросто присели на скамеечку на автовокзале в тенёчке и сидели там, наверное часа два, нам было хорошо… Купили тут рядом сперва морожки, потом Лёха быстро сгонзал на рынок и купил персиков с шелковицей. Сидели, смотрели как люди бегают, потеют, отправляются на экскурсии, прибывают с экскурсий, уезжают, торопятся, какой-то мужик подрался с таксистом — нтересно время провели. Медленно встали, медленно поехали на пляж, через рынок. Там купили миндаль жареный и очень-очень вкусный, сладкий арбуз — действительно сахарный! (как говорила Катя: «Как говорит мой папа: «Чистый мёд!»). Спустились к набережной, попробовали узнать насчёт корабликов, ходят ли они тут — никто ничего толком не знает, а это значит, что нам придётся возвращаться в Судак. Достопримечательности нам никакие не удалось посмотреть, потому что мы были на колёсах и оставить велики, вроде бы как, было негде, да и не особо то и хотелось вообще-то. Пошли на пирс купаться и есть арбуз. Кстати, вход на городской пляж — 45 гривен. На пирсе тусовалась местная молодёжь и парочка aggressive прыгунов в воду (с разбегу прыгали метра на три с пирса, пролетая над камнями). Я б на такое не решился, поэтому мы скромненько попрыгали с безопасного уголка пирса, да и сели есть арбуз. Арбуз, как я уже говорил, был наисладчайший, море грязное, пирс отвратительный, так что мы быстро оттуда смотались, потому что неуютно было. Поехали в Судак.
А! Вот вспомнил парочку историй про опасные случаи в пути. 1. Когда ехали из Рыбачьего в Судак, какой-то водила чуть-чуть Лёху не задавил. Это всё видела Катя и потом мне рассказала. Лёха ехал впереди, она за ним, я сзади где-то отстал. Катю обогнала какая-то тачка, а впереди едущего Лёху водила увидел очень поздно. Спешно выкрутил руль и выехал на встречку. Хорошо что ещё на трассе машин было мало, иначе, впечатался бы водила, это уж точно… Лёха ничего этого не знал и преспокойно крутил себе педали, потому что всё происходило за его спиной. 2. Когда мы с Катей ходили за продуктами в Судак, с Черепашьего пляжа, проезжающая мимо маршрутка Новый Свет-Судак, так прижала нас к боковой стенке серпантина, что чуть не задела нас боком, была от нас буквально в 10 сантиметрах. 3. Прямо при выезде из Судака есть дикий подъём, куда ещё и не всякая машине поднимется (где мы ещё старичка из Москвы встретили). Ну так вот. Когда мы ехали из Нового Света в Судак меня чуть-чуть не затянуло задним колесом под белую семёрку, на этом спуске. То есть когда съезжал с неё на тормозах у меня начало заносить заднее колесо на встречную полосу, а там машина! Незнаю как так получилось и как получилось вырулить, но в итоге всё обошлось и отделался только испугом.
В Судаке, у бабулек, Лёха с Катей узнали как проехать на пристань. Отметьте — Лёха с Катей! Я подъехал чуть позже и всё равно ничего не слышал, что им там объясняли, потому что был в наушниках. Все закивали головами, что всё понятно и поехали. Лёха засмотрелся на Генуэзскую крепость и остановился пофоткать её, а Катя свернула в поворот тут же, я за ней… Стоим ждём его у следующего поворота и я вижу как он пролетает мимо первого поворота на всех порах… Вот блин! Это ж надо так, а! Я за ним. А он же, думая, что догоняет нас, втопил что есть мочи. Догнал я его только уже где-то возле автовокзала, то есть у другого конца города. Догнал, позвонили Кате с Лёхиного телефона, чтобы стояла на месте. Ещё ведь в горку такую пришлось взбираться обратно. Ну Лёха! Ух я был и зол! С рюкзаком туда-сюда мотаться в догонялки не очень-то прикольно. Спустились к пристани. Катя по пути затарилась пучком лаванды. На пристани мы узнали, что кораблики здесь бывают только экскурсионные, что ходят они очень не в тему, а нормальные рейсовые кораблики пришвартовываются здесь непонятно как, то есть расписания ни у кого нет. Долго думали, взвешивали все «за» и «против», посмотрели, как детишки били друг друга на пляже, Лёха ещё ходил узнавать у пришвартованных катеров расписание, ничего не узнал, ели фундук. Наконец решились ехать на экскурсионном катере завтра утром. Ещё эта билетёрша, что нам билет продала, всё напутала. Мы думали, что первая остановка будет в Ялте, и будем там ещё утром, а оттуда быстренько за день доберёмся до Рыбачьего, оказалось, что не совсем всё так, а скорее, всё совсем не так. Ну, вобщем, тусовались мы на пирсе, слушали как дяденька нам впаривал билеты на экскурсию через день, про жизнь свою рассказывал, туристическую. Решили поесть. Лёха снова вызвался всё узнать. Сходил куда то, спросил у кого то, где это можно было сделать. Ему показали на самый (как мы потом выяснили) дорогой ресторан на набережной. А нам ещё дядьки милиционеры не давали ехать по этой набережной — пешеходная зона! Посмотрели мы на цены в ресторане и решили поесть в столовке, которую видели за день до этого. Опять поднялись в горку. К выезду из Судака. Я понял одну вещь из общения с местными — лучше с ними общаться как можно меньше. Если они работают не на себя, а на каких-то хозяев, которых рядом нет, то они дико ленивы и хамовиты, а если на себя, то только и делают, что кричат как чайки и пытаются сделать на тебе как можно больше денег — жуть. В столовке были тётки, которым было глубоко безразлично, что у них покупают что-то. Только мы зашли — она ушла куда-то. Я ещё попросил воткнуть плеер в розетку, они сперва не разрешили, потом что-то зашикали на меня, а потом уж куда-то там в свою розетку на кухне воткнули. Видимо хозяин столовой не разрешает пользоваться его электричеством. Удивительно… Мы поели борщ, я ещё взял картошки с жареным филе рыбы, а Лёха гречку с курицей фаршированной. Вкуусно было! Хорошо посидели на стуликах, отдохнули, подождали когда плеер зарядится. За это время на улице стемнело и мы поехали искать место под ночлег, естественно через рынок! Бананы, виноград на утро. Странное отношение у моих сопутешественников было и к бананам — так они их не хотели покупать. Говорили мне: «В Ижевске наешься ими, а тут надо есть персики и виноград». Я их не понял. Вечером ещё, когда стояли на пристани и думали, под Генуэзской крепостью видели несколько палаток. Сейчас решили съездить туда и посмотреть. Можно было бы конечно поехать ночевать на Черепаший пляж, но уже было темно (а в темноте с великами мы бы просто не спустились), и у нас в 7 утра был катер, так что мы ещё могли бы и не успеть на него с Черепашьего пляжа… Так что этот вариант был невариант. Забрались как-то по тропкам в темноте к подножию крепости со стороны моря. Всю крепость освещает большая световая пушка, с набережной (которая оказалась очень близко), во всю мощь долбит музыка. Лёха ушёл с фонариком искать подходящее ровное местечко. Долго ходил…
Когда пришёл, сказал, что нашёл парочку мест, но надо ещё посмотреть. Всё оказалось как то, мягко говоря, не то… Одно замусоренное, другое под наклоном большим, третье тоже странное какое-то — было ощущение, что там бомжи живут в палатках — куча шмоток валяется рваных и грязных, кастрюли дырявые, кеды рваные. Мы постучались в одну палатку, никто нам не ответил, и мы ушли подальше от этого места — ещё искать. Видели ёжика, ходил там по склонам, шуршал что-то себе… злился наверное. Спустились пониже и нашли, наконец то, более или менее ровную площадку, надоело искать в темноте и решили здесь ставить. Всё равно вставать в шесть утра. Поставили палатку, легли и не спали до утра. Музыка играет с набережной, световая пушка рядом светит, да ещё соседство с какими-то мутными палатками. Ещё ветер так дул странно, что мне казалось всю ночь, что кто-то рядом с нашей палаткой ходит. Я даже выглядывал на улицу чтобы посмотреть. Полшестого прозвенел будильник и в шесть закончились гуляния на набережной Судака. Выключили музыку. Мы поели бананов и виноград, встретили солнце из-за гор и побежали на кораблик.
Оказалось, что мы ночевали совсем рядом с дорогой и буквально в двухстах метрах от набережной. Ещё чуваки какие-то возвращались (видимо, наши мутные соседи из палаток, потому что шли они в ту сторону) с гулянок — болезненные какие то, воды у нас попросили попить. Катя чуть не перепутала кораблики. Билеты были у неё. На пристани стоял ещё один катер, который отправлялся в Ялту — она к нему в очередь и встала. Я уж потом догадался спросить Катю название нашего катера, посмотрели в билеты, и оказалось наш называется «Псоу». Залезли с велами на катер, оставили на нижней палубе и полезли на верхнюю через чёрный вход. Но мы то не знали что он чёрный — лесенка, как лесенка. Все нормальные люди шли через нормальный вход и платили деньги если хотели сидеть на тентовой палубе. Мы же, по незнанию, перемахнули через цепочку преграждавшую нам путь и даже не спалились, хоть и вели себя громко и непринуждённо. Тётя только одна заметила, но сделала нам знаки, что она «молчок». Разместились там на задних сиденьках (самых козырных)с комфортом и поплыли. Первые 10 минут ещё даже пытались слушать экскурсию, но экскурсовод говорил очень скучным и монотонным голосом, да ещё к тому же мы всю ночь не спали, короче, нас разморило, мы разлеглись на сиденьках кто как смог и устроились спать. Лёха спал на поручнях лицом. Потом встал и говорит: «У вас было такое, когда руку отлежишь, её так покалывает? Так вот я поллица отлежал — у меня поллица покалывает!». На Кораблике было классно. Только там мы случайно узнали, что в Ялте у него последняя остановка, а это будет только вечером — часов в 16–17…
Видели дельфинов. Лёха сперва снимал вдалеке предполагаемых дельфинов, впоследствии оказавшихся мусором, а потом уж насмотрелись на их спины вдоволь. Постепенно приближались (мимо Алушты, Гурзуфа, Ялты, Медведь-горы) к Алупке. Проплывая мимо Алушты и предполагаемого Рыбачьего (предполагаемого, потому что шли далеко от берега и ничего не видно было), начали названивать Алёнке с Вовкой, у них сперва были отключены трубки, но потом уж дозвонились. Мы им хотели помахать ручками с палубы, а они бы нас рассмотрели в подзорную трубу Вовкиного дедушки. Но мы оказались слишком далеко для такого классного плана. Алёна даже приняла наш нёсшийся во всю прыть кораблик за стоящий на якоре, и, естественно, ничего не разглядела. Но мы всё равно ей помахали, как бы предполагая её присутствие где-то в той стороне. Ещё Катя, когда ходила в бар за чаем, познакомилась с барменом, который уже ухлестывал за двумя подругами. Так мы узнали, что в Днепропетровске у бармена живет знакомая, тоже рыжая, тоже зеленоглазая и тоже Катя, ну вылитая Катя. Лёха фоткал берег, здания пансионатов с моря. Проплывая мимо канатки, мы просто офигели и твердо решили на ней прокатиться — ну уж очень она была нереальная какая-то. Катя гордилась, что её родители тоже поднимались по ней.
В Алупке пришвартовались, мы приковали свои велики к кораблику, оставили рюкзаки валяться рядом и дёрнули быстрым шагом в Мисхор, тогда как все понуро поплелись смотреть Ливадийский Дворец, на экскурсию. По дороге Катя пересказывала нам краткое содержание этой экскурсии на память, и пару красот дворца описал, а как помнила. Лёха в нарядных шлёпках постоянно шёл сзади. Чуть-чуть не сели в маршрутку — боялись, что идти еще долго, но когда полезли, Катя попутно поинтересовалась: «Далеко ли нам ещё до канатной дороги» — оказалось, что нет, буквально за углом. Кораблик стоял в Алупке 3 часа, а надо было всё успеть и вернуться вовремя! Дошли. Билет 50 гривен туда и 50 обратно. Нормально, мы думали будет дороже. По морожке в руки. Стоим на платформе, офигеваем и нарадоваться не можем. Какая же высотища! Залезли в кабинку, прижались носами к окошку. У Лёхи даже ноги вспотили от волнения. Дух захватывает. Особенно мы присели от второго подъёма — на самую вершину. Внизу сосновый лес, а потом начинается скала и уму моему непонятно и глазам не верится, как так — кабинка под таким градусом сейчас начнет подниматься?!. А ведь поднялась. Наверху жизнь кипит. Рынок, кафе, предлагают сфоткаться с орлами, высокогорные какие-то сувениры, меха и прочая мишура. Пофоткались. Постояли над обрывом и снова пофоткались (страшенно было!). Посмотрели на море, пофоткались, на лес сверху, удивились здоровой толстой сосне, растущей прямо в скале и разрушающая её, на фоне её пофоткались. Спустились и быстрым шагом дёрнули в Алупку. По дороге купили орешков, Лёха купил магнитиков сувенирных и ещё, вместе с Катей, купили варёной кукурузы. Ох уж эта кукуруза варёная. Это же целая эпопея случилась. Лёху спросил ещё продавец — «Солью посыпать?», он сказал, что не надо, потому что, подумав, вспомнил, что у нас с собой соль была… Где-то… Прибежали на пристань. Быстро покупались, пока наш кораблик подходил к берегу (он стоял в паре километров от берега — в открытом море, видимо для того чтобы пропускать другие корабли к пристани). Вода была чистейшая просто. Успели попрыгать с камней, и потом сырые побежали на катер, по пути натягивая трусы. Нас еще пускать не хотел парень, потому что с нас вода текла. Но мы сказали, что мы на верхнюю палубу, а там скамейки деревянные, так что, ничего не намочим. Расположились на задних скамейках как дома. Полотенца развесили сушить, купальники-плавки, рюкзаки валяются. Лёха начал искать соль. Перерыл и выпотрошил свой рюкзак — нету. Перерыл мой — тоже нету. Попытался перерыть Катин, но Катя сказала, что там точняк нету, поэтому он тихонечко его перерыл и всё равно не нашёл. Потом в надежде снова свой перерыл, значит оставили на Черепашьем пляже… Катя ему подкинула, на свою голову, идею с баром — якобы в баре можно попросить. Он сходил туда, бармена на месте нету, кафе закрыто. Катя подсказала как найти бармена, Лёха сказал, что не знает как он выглядит — как он его найдет-то? И попросил саму Катю найти бармена для того чтобы попросить соль для Лёхи. Катя сходила. То ли не нашла, то ли он занят был, вобщем Катя так ходила раза три-четыре, и всё равно не принесла. И вот, мы, кушая Катину кукурузу и ища соль, подплыли к Ласточкиному гнезду (или, как назвал его Лёха, — Птичьему). Так то мы с Лёхой собирались выйти на полчасика, шаурмы поесть, потому что я ещё в Алупке её порывался купить, но не успел. Мы что-то долго собирались и, уже спустившись к трапу, оказалось, что мы уже отплываем вовсю… Ну и ладно. Всего-то 40 минут. Только собрались ждать сидеть и ничего не делать, смотрим, а вся команда собралась купаться! Ништяк! Ещё парочка собралась прыгать с самой верхней палубы. Блин, я первым делом тоже попросился, но мне не разрешили, а Лёха потом сказал, что они прыгали — вот гады! Но мы снизу попрыгали в воду. Тоже весело. Только забираться было тяжело по канату, так что Катя немного прыгала. Мы с Лёхой чуть-чуть побольше и подольше. Это называется «покупались в открытом море». Весело. Потом Ялта. Быстренько пробежались — забежали в МакДональдс, сфоткались у фонтана, купили салатиков, сока, и пиццу с салями.
Так-то по билетам нашей конечной остановкой должна была стать Ялта, но по дороге в Ялту мы случайно узнали, что кораблик должен ещё зайти в Гурзуф. Гурзуф-то гораздо ближе к Алуште чем Ялта! Так вот нас едва-едва пустили обратно на кораблик. Мы с пиццей и салатами в руках стояли и доказывали, что мы так договорились с тётенькой, которая билеты продавала. Потом сказали, что доплатим. Залезли. Поели. Я начал искать Тамару Дмитриевну по телефоону. Оказалось, что Тамара Дмитриевна не взяла телефон в отпуск, а оставила его в Харькове. Бабушка Лена переживает. Чуть ли не в слёзы уже. Потом уж Тамара Дмитриевна позвонила с переговорного — спокойная, отдыхающая. Договорились, что она нам позвонит, когда мы будем в Гурзуфе. Прибыли в Гурзуф. Вылезли. Не доплатили. Решили пока найти троллейбусную остановку в соответствии с нашим планом, по которому мы должны были ехеть на троллике до Алушты. Но мы же не знали, что эта остановка за городом на трассе находится! Так что в Гурзуфе мы видели только парочку улочек узких и кусочек набережной, но нам и эта малая часть увиденного очень понравилась. К тому же мы как думали — найдем остановку, узнаем как ходят троллейбусы, до скольки последний и обратно вернёмся, чтобы встретиться с Тамарой Дмитриевной, когда она позвонит. Еле-еле забрались в эту страшенную горку, что идёт от трассы Ялта-Алушта к Гурзуфу. Хоть и висел знак «8% подъём», реально он выглядел на все 15–20%. Поднялись, отдышались и постепенно пришли к мысли, что второй раз нам эту гору не осилить. Сидим на остановке. Подошёл троллейбус. Лёха подбежал спросить у водителя, возьмёт ли он нас с великами. Тот отказался. Странно… Ждём звонка от ТД. Какой-то мужик бородатый посоветовал на великах же и доехать до Алушты (странно, что нам самим это в голову не пришло). Сказал, что там и подъёмов-то особенно сложных нету. Ну, мы подумали, обсудили и решили ехать. Чо нам — велосипедистам! Звонка от Тамары Дмитриевны мы так и не дождались. Должна была позвонить в 18:00, до 19:00 прождали и поехали. Потом оказалось что переговорный пункт работает всего до 17:00, поэтому и не позвонила. По карте было обещано 26 километров пути, мужик бородатый пообещал гораздо меньше, примерно 17, из которых 12 км будет спуск с горочки. Чего бы и не поехать в таких шикарных условиях. По дороге меня удивило, что все продают лук красный, и больше ничего. Только в одном месте мы остановились чтобы купить инжир и воды. Послушали ещё одного дядю про слёт каких-то польских велосипедистов в Крыму. Кстати, мы боялись что будут серпантины, как по дороге из Рыбачьего в Судак, поэтому хотели ехать на троллейбусе, на самом же деле оказалось, что это обычная нормальная трасса с нормальными подъемами и спусками, ну прямо как у нас в Удмуртии, кроме, конечно отпадного последнего спуска к Алуште! Офигенно затяжной, после которого мы снова не пожалели что не поехали на троллейбусе. Когда спустились к Алуште, все подъезжали с широко открытыми глазами, учащенным дыханием и с одним словом — «круууууто!». По дороге нам попался местный персонаж. Какой-то паренёк на «Салюте» (или на «Урале»), и по-нашему мнению общему, он был немного не в себе. Он очень радовался, когда обогнал нас в первый раз, прямо на лице удовольствие было написано. Потом мы мимо него проехали, потому что он ел алычу у придорожного дерева. Глядим — быстро собрался, поднапрягся и ещё раз удовольствие получил, обогнав нас. Катя ехала впереди и он с нескрываемым наслаждением, с усилием давя на свою большую звёздочку обогнал её. Катя ещё брякнула ему что-то типа: «Хорошо катаешься, молодец!». Воодушевила парня. Я ехал немного сзади и видел эту картинку — наших обгоняют! Что такое! Пора менять ситуацию, надавил на педальки. Парень стал чаще оборачиваться и меньше радоваться, увидев меня. Проезжая уже мимо него я видел, как в глазах человека за секунду пропадает воодушевление и силы покидают его и он перестает давить на педали. Но Кате он так и не дал себя обогнать, так что Катя спускалась до самой Алушты немножко на тормозах. А вот я уж разогнался вволю, ешё ведь и разгон то взял прямо на самом верху горки когда парня обогнал. Вот это было незабываемо… Внизу, у кольца, я ждал минуты 2–3, пока не подъехали Катя с Лёхой. Сперва пронёсся парень мимо, потом, сразу за ним, Катя, немного раздосадованная тем, что ей мешал разогнаться нормально парень, потом Лёха. Поехали на вокзал встречаться с Лёнькой. Ещё вообще ничего не было решено с ночлегом. Пока на вокзале ждали Лёньку, нам тётеньки предлагали жильё. Познакомилась Катя с одной тётей Полиной. Она нам предложила комнату за 50 гривен с носа. Подъехал Лёнька тоже на велике (лихо ещё так тормознул перед нами), сказал, что это вообще нормальная цена и мы тут же решили переночевать у неё. Нам наобещали душ, телик, кровать, свободную крышу в наше пользование, постирушки, розетки… Ну как тут не соблазниться. Так всё и оказалось и мы не почувствовали себя обманутыми, как это обычно бывает в таких случаях. Помылись в душе, попили чай с травами какими-то и пошли к Лёньке в гости. Мы с Лёхой оказались в одних плавках из-за глобальных порстирушек. По пути в магазе купили вина (из которого потом Лёнька с Сашкой впервые в жизни делали глинтвейн, который, как сказала Саша, очень помог в лечении её болезни) и шоколадку, ещё, правда, хотели купить фруктов, но уже было темно, поздно и ничего кроме магазинов не работало. Лёнька нас встретил и повел к себе домой, ещё долго ругался, что мы в магазин заходили за вином. Дома нас ожидал офигенный домашний ужин из запеканки с макаронами, салатом с огурцами и помидорами и майонезом! Приготовили сие чудо его сестра Маша и его жена Саша, потом мы смотрели их фотки, чуть-чуть наши фотки, и слушали рассказ про его путешествие на Кипчак. Он нас звал поехать, пока мы тут. Рассказывал, как там всё круто, карту в гугле показывал, про скалапендр рассказывал, как она одного чувака укусила в шею — класс! У нас появилась пища для размышлений. Хотя, вроде бы у нас никак и не получалось поехать туда всем вместе по времени. Потом пили чай, пиво, арбуз ели сладкий. Нас уже клонило в сон — день был слишком насыщенный, ещё на крыше хотели посидеть, не зря же нам её так расписали прекрасно. Пока были у Лёньки я успел зарядить айпод. Пришли домой и просто вырубились, никакого телика и крыши — ничего уже не надо было. Правда Катя там ещё чего-то своё достирывала, потом меня ещё звала на крышу развешивать, но это я уже плохо помню, я спал. Проснулись мы в постелях в 9 утра. Из окна открывался вид на горы, солнце в шары не светит. Благодать. Тихонько встали, я сходил в магаз за продуктами к завтраку. Придумали делать яичницу, поэтому я купил яйца, майонез, который благополучно оставил в магазине же, хлеб, помидоры, дыню, ещё купил порошка стирального, который потратили у хозяйки. Сделали аж две здоровенные сковородки — одну с омлетом, другую с яичницей, и объелись от пуза на балконе — впрок, видимо. Дыню решили оставить на потом, потому что уже не влезала никуда и никому. Лёха, наконец то, доел на десерт свою кукурузу с солью! Нас уже сын хозяйки дожидался нетерпеливо, когда мы выметемся, ведь обещали же утром убраться. Звонила Алёнка, мы ей хвастались что спим в мягких кроватях с чистым постельным бельём и ещё не проснулись и как нам сладенько, а она в ответ сказала, что ей нравится походная жизнь и грязные волосы и спать в палатках. Раскачались медленно и где-то в 11 утра выехали в Рыбачье. При выезде из Алушты я увидел спину вчерашнего местного парня на велике, он дорогу переехал и скрылся в кустах. Наверное, хорошо что он нас не заметил. Если ехать из Алушты, то в любом направлении получится в горочку. Так и в сторону Рыбачьего. Мы медлено-медленно взбирались. Лениво, ещё выехали в самый неприятные часы для путешествия — почти в полдень. Когда звонила Алёна, мы пообещали быть в лагере после обеда примерно. Мимо нас вниз под горочку пролетел на легком спортивном шоссейнике дядя, в смешной кепочке, ещё ручкой нам приветливо помахал. Я подумал: «Вот задница!». Потом он, видимо, развернулся и снова мимо нас проехал, пока мы стояли и не могли на такой жаре отдышаться. Он с нами постоял поразговаривал, обсудили очень липкую, только что сделанную, всю в битуме, дорогу, по которой он не может проехать на своих тонких колёсах, а нам это раз плюнуть на своих тракторах, хоть и прилипнет к нам всякой дряни. Дяденька поехал в Симферополь объездной дорогой через какое-то Лазоревское. А мы за поворотом, наконец то, увидели вершину горки на которую взбирались. Наверху стояла колонна машин в 10, ждали очередь проехать, потому что вовсю велись дорожные работы — ложили щебень и заливали битумом. Проезд осуществлялся только по одной полосе. Катя ехидно помахала ручкой водилам на прощание. «Осторожно там!» — крикнул нам милиционер, регулирующий движение, и мы пронеслись мимо, счастливые оттого, что едем под горку, а автомобилисты пусть парятся в очереди. Я ехал за Катей примерно метрах в пятнадцати. И на повороте случилась катастрофа! Катя, видимо, разогналась, а на этом участке щебень ещё не был залит битумом, начала входить в поворот, колёса поскользнулись на щебне и велосипед ушёл в сторону, а тело Кати, раскинув руки, понеслось вслед заложенной до этого траектории движения-то есть вперёд, обдирая лбом (слава богу он был защищён шлемом) дорожное покрытие. Машин не было. Я быстро подбежал и оттащил её на обочину. Подъехал, ничего пока непонимающий Лёха, и оттащил велик. Увидели на другой стороне дороги удобный высокий бортик и перетащили её туда. Положили. Все в шоке, и никто не знает что делать-то (Катя потом рассказывала, что её даже трясло от шока). Начали обрабатывать раны перекисью водорода и вытирать водой грязь с ссадин. Подъехал зелёный Opel с каким-то истеричным мужиком и меланхоличной девушкой и завернул к нам на обочину. Начали активно помогать (или мешать), причем помогала только девушка, а парень ругался на нашу неподготовленность и неосторожность на дороге. Дружно ещё раз все вместе обмыли все ссадины водой и перекисью, салфетками обтёрли. Оказалось на лбу три маленьких рассечения кожи от плохо закреплённого шлема, вся правая сторона (грудь, бедро, и локоть) в ссадинах. Самая крупная — на пузе (отодралась то всего лишь кожа), и на локте стандартная «асфальтовая болезнь». Но психологически тряхануло нас всех хорошо. Ещё мужик достал из автомобиля свою старую аптечку (кто бы говорил про неподготовленность на дороге), в которой ничего кроме старого, едва работающего, сухого льда не оказалось. Лёха в разговоре упомянул, что у нас кроме перекиси водорода есть йод, ему, в истеричной манере, посоветовали полить этот йод себе на хер и посмотреть как это будет. Зато, пока мы обрабатывали Катины ранения и обклеивали её всю лейкопластырем, а Лёха в это время разбирал велосипед, чтобы засунуть в Opel, мужик успел Лёхе похвастаться мотоциклетным рюкзаком с супер-пупер рамой для поддержки и защиты позвоночника от трамв при падении, и аквалангом. Дал Кате какую-то таблетку, какую? — мы даже не успели спросить и только потом узнали, что это был адреналин, и всё обрызгивал её каким-то спреем чудесным. Нас с Лёхой потом удивляло очень сильно — чего он так орал то всё на нас, но мы думаем это он не со злости, а просто натура у него такая, истеричная. Спрашивал у нас, есть ли у нас страховка и в изумлении хватался за голову и бегал туда-сюда — от машины к бортику, на котором лежала Катя и к Лёхе, который в сторонке тихонечко откручивал педали. Решено было отправить Катю вместе с ними до Солнечногорска и там поискать больничку. Всё в спешке. Самая главная забота для мужика была зашить Кате раны и этим спасти ей жизнь. Погрузили разобранный велик на заднее сиденье, туда же Катю, она послала воздушный поцелуй и они уехали. Мы с рюкзаками втопили за ними. Дорога сложная — спуски, подъёмы. И по дороге я начал соображать чуть-чуть: номер машины не записали, марку и цвет машины точно не запомнили (то ли Opel, то ли Audi…), как зовут спасителей — неизвестно, телефон в горах не берёт, хоть номер Лёхе и оставили, но ещё неизвестно верный он или нет… Договорились, вроде бы, встретиться в Солнечногорске, но, так как характер у парня был очень импульсивный, и я начал подумывать, что, подвергшись импульсу, он свернёт в какой-нибудь первый попавшийся пансионат (коих по дороге нам встретилось достаточно много), и нам ещё придется возвращаться, когда мы до них дозвонимся. Вобщем в голову лезли только нехорошие мысли. Ещё Лёха где-то позади медленно тащился. Приходилось стоять ждать его потому что телефонов у нас было только два — один находился сейчас у Кати, другой (Лёхин) у меня в кармане, и, если бы, я Лёху оставил, а сам уехал, так бы мы ещё и Лёху потеряли где-нибудь. А он увидел вдоль дороги виноградники и предложил отдохнуть, поесть винограду. Пить ничего у нас не было, то, что мы купили в Алуште, всё ушло на промывку ран, и пить хотелось дико. У меня язык присох к нёбу. Примерно тоже самое, наверное, творилось и с Лёхой, только этим я могу объяснить его желание пойти тырить виноград. Созвонились с Катей. Оказалось, что они уже в Малоречинске (это чуть-чуть дальше Солнечногорска) в больничке. Все раны ещё раз промыли и обработали зелёнкой. Всё оказалось в порядке и они стоят ждут нас. Через 20 минут я уже подъехал туда вывалив язык на плечо, а они стоят болтают, как ни в чём не бывало. Девушка оказалась 20-летней студенткой Строгановки, а мужик — директор непонятно чего. Сами из Москвы, отдыхают у друзей в Ялте. Едут куда-то дальше Судака понырять с аквалангом. Теперь главной миссией по спасению Катиной жизни была повезти её в Судак или в Алушту наложить парочку швов на эти царапины, потому что нигде ближе этим не занимаются и вообще боятся крови в медпунктах. Так что, я думаю, с зелёнкой нам ещё дико повезло. Катя усиленно отказывалась от такого спасения её жизни. Когда стояли болтали он увидел у меня iPod и попросил музыку (мы то понимаем, что это был ещё один повод похвастаться). Ну так вот он показал, и даже дал потрогать, свой iPhone и начал расписывать какой у него прекрасный ноутбук с супер гигабайтами памяти, двумя видеокартами и массивом в два терабайта, только батарейка быстро садится. Перекинули музыку. И под конец он нас ещё удивил — с каким восхищением он хвастался своим аквалангистским ножом, который и не оружие вовсе, и в хозяйстве пригодится, а в море наипервейшая вещь профессионального ныряльщика, без которой смерть от сетей просто неизбежна!
Попрощались с благодетелями. Лёха теперь собирал велосипед в сторонке. Ещё хотели их дынькой угостить из Алушты, но они отказались и уехали. Мы тихонько посидели, полежали на скамеечке. Отдохнули от переживаний. У Кати, видимо, заканчивалось действие таблетки адреналина и все ссадинки начали побаливать. Поели дыню. Опять полежали. Стресс всё-таки… Хотели уже поехать, а у меня колесо спущено оказалось. Поменял медленно камеру, сходил до бензоколонки — подкачал. Лёха пока ездил, искал аптеку, чтобы запастись зелёнками, перекисями и салфетками всякими. Тихонечко поплелись до Рыбачьего, в горочку пешочком, с горочки медленно — катиком. Там недалеко вообще было, так что быстро доехали. Напокупали еды на рынке всякой, арбуз огромный, который еле дотащили, сперва я тащил, потом Лёха, а там уж нас Вовка встретил и допёр до лагеря эти 10 килограмм. В лагере мы оказались в 17 часов. Пришли как блудные сыны. Все уставшие, но рады возвращению в такое родное местечко, почти что «дом». У нас действительно был стресс, который потом снялся просто диким смехом, до рези в животе, — это Вовка с Виталиком нам рассказывали истории про Виталькиного дядю, который проколол колесо и починил его за 120 гривен. Мы по камушкам катались от смеха, так смешно было.
Только я честно говоря очень плохо помню эти последние деньки в Рыбачьем. Купались, загорали, вроде бы никаких больше происшествий и приключений не было. Катя первый день держалась стойко и не купалась, но вечером не выдержала и нырнула. Ещё в этот же вечер звонили наши спасатели, и мужик по телефону напоминал, что он строго-настрого ей запретил купания в море как минимум на три дня, вообще чтобы забыла про море. Валялись на камне, я примерял купальник Катькин, смотрели в подзорную трубу Вовкиного дедушки на нудисток. Я смотрел. Одна там была, как Катя сказала: «На пять с плюсом, потому что рыжая!» — только я рассмотреть не успел издалека. Ещё два дня ждал, что мимо пройдёт, девочка с грудью «прямо как Виталику нравится» в красном купальнике. Пару раз она проходила мимо наших палаток, но я пропускал момент, а в последний день я успел глянуть, но не успел рассмотреть, потому что зрение ни к чёрту.
А! Вот что вспомнил! На лодочке же мы катались и как Лёху развели прокатиться на скутере две минутки. Вобщем, всё по порядку рассказываю. Лежим мы значит на камушках своих — отдыхаем, вдруг подъезжает лихой скутерист и «по блату» (!?) предлагает прокатиться. Лёха на «блат» повёлся и должен был по договоренности кататься две с половиной минуты, но нам на пляже показалось гораздо меньше — пару раз втопил ручку газа, да и всё. У него голова ещё смешно так покачивалась безвольно, когда на волнах подпрыгивал. После этого пошли в посёлок, Лёха должен был осуществить свой план по покатушкам на парашутике, и мы ещё придумали арендовать лодочку на пару часиков. Лёха план свой осуществил и прокатился, ему понравилось, говорил, что там наверху тишина классная.
Потом пошли за лодочкой. Дедуля нас как-то быстро завернул, оформил суетливо, спустили шлюпку на воду и весело поплыли. Ох мы на этой лодчонке и подурачились пока плыли от городского пляжа к нашему лагерю. Катя ещё зачем-то очень сильно сама хотела помахать вёслами, а мы с Лёхой её убеждали, что, естественно, с нами в лодке только, она вёслами махать и будет, Но получилась так, что она только потрогала их, и ну пару раз может взмахнула, и мы у неё их отобрали. Веслораб у нас был Лёха, потому что я, оказалось, не умею это делать совсем, а он насобачился этому в деревне с отцом. Когда пытался грести я, я просто беспомощно шлепал вёслами по воде и всех с головы до ног окатывал брызгами (ну, не совсем беспомощно, мы всё равно двигались вперед), а Лёха тихо умеет грести, быстро и без брызг. Напрыгались с лодки всласть, надурачились до изнеможения, Лёха звал дельфинов, пуская ультразвук в чёрные глубины, устраивали шторм и погружения аквалангистов, и после этого цирка поплыли к берегу за Вовкой с Аленкой. Замёрзли. Дело-то уже было близко к вечеру. Примерно 6 часов. Ах да, и кстати, это был наш последний вечер на этом берегу. Вовки с Аленкой в лагере уже не было — ушли куда-то гулять. Мы переоделись в сухое, договорились с серьёзными лицами больше не брызгаться, и не прыгать, и не устраивать шуточные представления, а просто тихонько поплавать — по-барски.
Стали искать глазами по берегу наших молодожёнов и кричать им. А они, оказывается, опять ходили свои горы исследовать, каньон там какой то, особенный. Взяли мы их на борт своего судна. Довольные. Впятером в одной лодке. Девчонки на носу, мы с Вовкой на корме, а Лёха тянет все это дело, машет веслами. Видели, и чего-то радовались особенно, тральщику рыбацкому — ох и чаек над ним летало, тьма! Порадовались и поплыли к лагерю, ещё издалека увидели нашего старичка, который нам лодку дал в прокат, ругал нас матом, когда мы были ещё только едва видны на горизонте. Его даже Виталик испугался. Кричал нам, чтобы мы не подходили к берегу, потому что мы его лодку побъём об камни, про пограничников что-то пытался нам объяснить. Настроение у нас испортилось. В спешке высадили Алёнку с Вовкой рядом с лагерем и они побили ноги пока вылазили на каменистый берег, взяли деньги с обувью и поплыли к городскому пляжу. Прибыли туда, кстати, ровно в 20:00, во сколько и обещались. Лёха ещё хотел по морю старичка-то обогнать своими молодецкими взмахами весёл, но тот тоже оказался не немощным, втопил по берегу с большей скоростью чем у нас, раза в четыре. Всю дорогу, почти, грёб Лёха, я совсем немного. Приплыли замёрзшие окончательно, а Лёха с Катей ещё и рассопливившиеся. У меня же просто выскочил герпес. Дедок тут же остыл и начал хвастаться своей лодочкой распрекрасной, которую он нам дал, только нам уже неинтересно было. Мы совсем без настроения были, и нам жутко всем хотелось писать. Сходили. Иногда нет большего счастья чем пописать. Подождали Алёнку с Вовкой, и пошли за пиццей, заказали 4 штуки. Пока сидели/ждали, Алёна спросила вслух: «Вы чо, вместе?», — на что Катя ей ответила: «Тебе не холодно?». Содержательный женский разговорчик. Виталику мы купили сосисок, потому что он отказался чего-то от пиццы. Пришли в лагерь уже в полной темноте, по-быстрому сделали глинтвейчик с персиковым соком, и всё сожрали под светом луны лёжа на ковриках и слушая тарахтения дизеля на недалеко стоящем от берега тральщике.
Утром наша палатка проснулась позднее всех, когда все уже собирались вовсю. Ещё даже и рассвета не было. Мы с Лёхой исполнили прощальное утреннее купание и полные трагизма прыжки в воду, и быстренько собрались. Уже опаздывали на корабль, который шёл в Алушту из Рыбачьего. И тут я обнаружил спустившее совсем не вовремя колесо. Но я и со спустившим колесом успел, а другие и подавно. На борту был сеанс массажа от Кати, от которого меня что-то сильно расслабило. Алушта. Вовка с Виталиком сгонзали разведали насчёт троллейбусов, купили билеты. Встретились снова с Лёнькой, он лихо прикатил на своем стелсе. Прыгали с пирса, пока нам не сказали, что нас могут забрать на трое суток за эти вольности, и показали на табличку, где всё это было написано. Ели арбуз, плавали под пристанью с маской по очереди. Под пирсом плавали рыбины с ладонь и больше. Лёнька нас, как заправский южный человек, учил ловить голыми руками, но освоила этот курс только Катя (поймала крошечную рыбёшку и, пока плыла назад, чуть не раздавила её в руке, на берегу мы назвали рыбку «Колей» и в конце концов отпустили). Я-то почему не поймал: я пытался только больших ловить — на маленьких и не зарился, да и Лёнька тоже. Поэтому так получилось, что мы ничего не поймали. Поели виноград, что-то мне после расслабляющего массажа как-то нехорошо стало, развезло меня и собраться я уже не мог. Пришли на остановку, быстренько велики разобрали, упаковали и, пока ждали троллейбус, я лежал на лавочке, болел, и немножко капризничал, стонал. Лёнька нам объяснил как проехать на Кипчак, карту они не нашли нормальную и поэтому мы купили какую-то брошюрку, по которой он примерно показал, где это находится.
Отправили Вовку Аленку и Виталика первыми, у них уже же и билеты были куплены на поезд. Как-то так считали и думали, что ещё встретимся в Симферополе, но просчитались, и, оказалось, что мы уже до Харькова не увидимся. Так получилось, что мы приехали на вокзал за пять минут до отправления их поезда. Расстроились немного, не попрощались даже. Ладно. Купили билеты в Евпаторию — всего 2 часа на электричке. Делать нечего, мы пошли в Макдональдс. Картошку фри погрызли, сходили в магазин за едой. Без особых приключений и напрягов сели в электричку и поехали. Один раз только контроллёры докопались до нас по поводу нашего объёмного багажа, мы заняли две скамейки аж, но мы их проигнорировали, и они отстали. Ещё туалет обсудили, который, как мы поняли, не мыли с тех времен как сдали вагон в эксплуатацию, даже простой воды в этом туалете уже давным-давно не было. Приехали в Евпаторию уже когда смеркалось. По карте вроде бы смотрели и хотели поехать в Уютное, но свернули не там, в темноте, и приехали в Заозерное. Ещё темно так было, ничего не видно, ехали по дороге и никак не видели как к морю-то пройти — на всём побережье, вплотную друг к другу, стоят пансионаты. Зашли в магазин, спросили там — на нас странно посмотрели и ничего не сказали. Так и неизвестно куда бы мы уехали если бы Лёха не разговорился с местным, который и рассказал ему что тут недалеко есть немножко пляжа между санаториями, недалеко. Лёха ещё потом рассказал нам, что, когда ехал по темному Заозерному, узнал местность и даже пансионат, в котором он отдыхал в девятом классе. Так уж что-то он развспоминался втайне от нас, когда где-то отстал, как всегда. Свернули на какую-то просёлочную дорожку, и, наконец то, выехали к пляжу, шириною метров в 200, между двумя заборами. Песочный пляж, Кате он сразу показался похожим на пляж, как из фильма «Достучаться до небес». Уже ночь была сплошная, у Лёхи горло начинало першить, а Катя и вовсе голос потеряла. Поставили быстренько палатку, всипятили молоко и спать всем.
Проснулись от разговора двух мужиков, хотя и было слышно разговор только одного старика. Утро выдалось ненастное, да ещё и эти два сожителя по палатке разболелись. Оставили Лёху сочинять костер, а сами с Катей поехали в магазин за едой какой-нибудь. Долго так ездили почему то, в городке пустынно. Зато, за это время Лёха организовал всё честь по чести, да ещё и с собакой местной успел подружиться. Сварил нам завтрак тоже Лёха — он один умел, оказывается, готовить манку со сгущёнкой. Выглянуло немного солнышко сквозь пелену и мы даже решились искупнуться — на море же мы! Весь бережок был улеплен водорослями дико-зеленого цвета. Пофоткались, Катя продемонстрировала «колесо», Леха собаку гладил. Мило посидели на песочке, очень медленно собрали вещички и палатку. На удивление, у меня впервые ничего не выпирало из рюкзака — хорошо упаковалось. И уже когда садились на велики почему-то нам думалось, что ещё часов 11 только утра, оказалось уже 14. Следующий наш пункт по карте был поселок Мирный, долго пилили, против ветра, от моря, без воды, ещё и Катя отжала у меня плеер. Вдоль дороги увидели бахчу. Ураа! Арбузы! Сели на бетонку оросительного канала и так обелись одним арбузом на троих, что встать не могли. Ещё один маленький купили в дорогу. Лёха вообще едва ноги перебирал, когда на велики взобрались. Устали уж ехать. Останавливались чтобы Лёха пописал, в каких-то норках ковырялся.
Наконец-то доехали до Мирного и узнали очень плохие новости. Дорогу на Кипчак нам преграждает озеро Донузлав и переправы в этом месте нет, если только найдём того, кто нас переправит на частном катере, но это дико дорого, да и не берётся никто. Есть правда паромчик, но он на особой проверке у пограничников и нам не разрешат на нём переправиться. Остаётся только в объезд, крюк километров в 70–100. Поели с расстройства сникерсов, наконец-то купили нормальную карту, на которой и вправду было отмечено что здесь нет дороги и поехали обратно — в объезд. Опять против ветра почему-то и, главное, в какую бы мы сторону не поворачивали, оказывалось, что ветер со всей силой дует нам в лицо — может это особенность степей такая. Проезжали мимо ВЭС — стояли, фоткали, восхищались. Лёха совсем уж устал и надоело ему крутить педали, он всё больше отставал. Останавливался, фоткал красоты. Мы с Катей остановились его подождать. Вдруг на очень пустынной дороге появляется рядом с нами Nissan Patrol с здоровенными московскими мужиками, укуренные, страшенные, и совершенно не знаешь чего от них ожидать. Первый вопрос от них был: «немцы?». Потом начали нести какую-то чушь про то, что хотели откусить Лёхе ухо, а потом уж сумбурно рассказал один, что у них в машине беседа была, в процессе которой они решили откусить кому-нибудь ухо, и тут, по дороге, им встречается Лёха одиношенький на велике. Вот так и сложилось, что они захотели откусить ухо Лёхе. Опасные граждане, опасные. А ехали они есть мидий на какую-то военную базу что ли, я так и не понял. Тут сам Лёха подъехал — нас догнал. Из машины выглянул третий мужик, только-только оклемавшийся, какой-то потрёпанный. Ну, хорошо, что все обошлось только трёпом, постояли и дальше поехали. В следующем населённом пункте тоже оказалось, что никак не перебраться через озеро. Ничего не поделаешь — придётся ехать до нормальной федеральной трассы и уж там по насыпи перебираться, и держать путь до Черноморского. Деревня Веселовка, и вот, наконец то, трасса Евпатория — Черноморское, по которой мы и должны были ехать из Евпатории, но свернули к морю в Заозёрное и поэтому сделали такой крюк. Очень быстро стемнело — буквально за полчаса. Лёха всё это фоткал, как солнце красное закатилось. Сразу после заката стало невозможно ехать, потому что опасно-то что мы на трассе, а ещё огромные тучи каких-то мошек появились или комаров, которые кидались нам в лицо. А мы же до этого думали и ночью ехать чтобы быстрей добраться до Черноморского — наивные. Проехали по насыпи и свернули к озеру, чтобы на берегу поставить палатку. Быстренько в темноте выбрали место, поели маленький арбуз (еды совсем не было, и купить было тоже негде по пути). Голодные легли спать. Утро оказалось сырое и пасмурное. Наверное поэтому мы захотели побыстрей убраться оттуда, хотя там было очень красиво и очень много живности. Как только мы вышли из палатки, перед нами оказалась куча (почти туча) уток на озере — очень много. Тут же летали цапли и прямо над нами пролетели лебеди, очень-очень низко, рассекая воздух крыльями, отчего получался странный звук. Кстати, оттого что было сыро и голодно мы встали очень рано. Цель была перед нами вполне определённая — доехать до Кипчака сегодня, потому что нельзя было уже оттягивать. Собрали влажную палатку и поехали скорей. Голодные. Идея была поесть в первом попавшемся населённом пункте. Мусор обязательно взяли с собой, я вез его километров 5–8 до близлежащей мусорки, которая оказалась рядом с автобусной остановкой. Ехали-ехали, ехали-ехали, и, наконец, приехали в село Красная поляна. Попытались там найти столовку, но нашли только полевую кухню, купили на талоны какого-то посочувстовавшего нам дяденьки хлебушек свеженький и дёрнули в магаз. Помидоры, сок и колбаса — отличный завтрак получился. Все его запомнмили. Хотя я и не понял чем эти помидоры были вкуснее других, но Катя с Лёхой их все нахваливали и потом вспоминали (Лёха и сейчас вспоминает, только скажите слово помидор, и он, тотчас, вам расскажет про помидоры в Красной поляне). Посидели на каких-то ступеньках какого-то местного главного здания.
Отдохнувшие, сытые и довольные очень быстро докрутили педали до Черноморска. Предварительно решили заехать на автовокзал, чтобы узнать как нам добраться обратно. Катя там всё узнала-провентилировала, пока мы с Лёхой сидели в тенёчке и мечтали о холодненькой Швепс, Лёха успел рукой вляпатся в свой же плевок. Местный таксист нам рассказал, как проехать туда, куда нам нужно (правда, опять всё слушала только Катя, а, надо сказать, что только Кате он и рассказывал, и мы с Лёхой не поняли ничего). Еще посоветовал нам ехать на местную достопримечательность — мыс Тарханкут, типа там в сто раз красивей. Но мы поехали искать Кипчак, пока выезжали кругами из города — купили дыню, которая при проверке оказалась ну просто очень безвкусная, мы даже не поверили, что бывают такие дыни. Выехали на трассу, Катя впереди, она нам путь показывает, как поняла таксиста. И мы, естественно, проехали мимо нужного поворота. По асфальту ехалось легко, но, заподозрив неладное, остановились спросить у местных. Они нам тоже, как могли, рассказали. Через кладбище, напрямик, там сад, направо, и уж там поедите рыбки свежей. Поехали по гравийке. Ещё разок, чтобы наверняка, спросили как ехать в попавшейся по дороге деревеньке Калиновка. Там нам всё подтвердили, что едем правильно. Начало сильно припекать солнце, даже жарить, я бы сказал. Какие-то мухи стали липнуть бесстрашные, никакой тряски не боятся, сидят на тебе и не стряхиваются ни в какую, мы их даже обогнать хотели, не получилось, и вот в таком докучливом рое пришлось ехать. Один разок не туда свернули, вернулись обратно, хотя Лёха и предлагал ехать не по дороге, а напрямик, вдоль столбов с проводами. Его логика была такая — раз там есть магазин, значит есть и электричество, а значит столбы должны привести нас к нужному месту. Мы его не стали слушать, но, впоследствии, он оказался всё-таки прав. Действительно провода вели по полям и бездорожью прямо к лагуне, и там и заканчивались. Ну, наконец то, мы приехали, сверху лагуна выглядела шикарно и спутать её с чем-то ещё было бы просто невозможно. Бирюзовая вся такая, красивая. Спустились. Песок белый, крупный и тоже красивый (после каменных пляжей-то — благодать!) Мы всё побросали и легли отдыхать. Первой оклемалась наша русалка, которой дай волю, жила бы в воде. Убежала купаться пока мы с Лёхой спали. Прибежала сырущая и капает водой, и ещё, чувствую, меня кто-то кусает в предплечье, ну, думаю, муха липкая. Несколько раз смахивал, не смахнулась. Оказывается Катя в меня каким-то полудохлым крабом тычет. Поймала невменяемого краба (большой ещё такой) под пирсом рыбаков, откуда они её сразу же и выгнали, ещё рапану одну оттуда же притащила. После этого мы с Лёхой маленечко проснулись и тоже в воду залезли. Стояла просто жарища. Мы поели безвкусную дыню и молоко. Медленно и нехотя поставили палатку и только мы это сделали, как, буквально за несколько минут, поднялся ветер и набежали тучи и полил офигенный дождище. Мы едва успели залезть в палатку, а пока залазили вымокли все страшно. Сходили в магазин (там была лавочка в 100 метрах от пляжа), оказалось, что сезон уже закончился и поэтому в магазине ничего уже нет. По счастливой случайности Камаз, который должен был увозить оттуда все продовольственные остатки, сломался, и поэтому магазин ещё пока тихонечко работает и продаёт всё что осталось. А осталось там немного — просроченное пиво, майонез и кофе в пакетиках. Еще банка сардин была, но мы что-то сразу не сообразили ее купить, а на следущий день её уже не было. Народу, кстати, было совсем немного, а судя по рассказам Лёньки тут в сезон вообще столпотворение творится — все склоны облеплены палатками. Но, когда мы приехали, было всего парочка больших компаний и всё.
Что-то вот я уж не помню чем мы ужинали в тот вечер, помоему мы рыбу у рыбаков купили и Катя пожарила её в котелке за палаткой при ветрище неуёмном. Сделали там что-то вроде костровища, обложили камнями вокруг. Дров в округе вообще не оказалось — степь же! А вот тут Катя напоминает по почте, что мы весь день пытались пожарить рыбу эту, которую купили, и смогли только вечером. А днём, когда дождь то шёл, то снова небо прояснялось и ветер прогонял тучи, мы сидели на пляже и смотрели на море. Катя с Лёхой пиво пили и орешки с чипсами ели. Я тоже ел. Всю ночь шел дождь, гром, молнии, ветрище. Я уж подумывал или затопит или снесет ветром нашу палаточку. Ничего, выдержала! Но прогибалась так, что было очень страшно. Весь следующий день мы валялись в палатке, дождь то шёл, то не шёл… В перерыве между дождями умудрились потушить себе картошку. Её нам привез дяденька-рыбак, мы у него когда рыбу покупали, попросили привезти овощи и хлеб из города. И вот утром постучался в палатку и передал нам пакет со всем тем, что просили. В этот день на Кипчак приехали какие-то перевозбуждённые 2 молодых человека, как оказалось потом — жители Кривого Рога, которые сейчас бурили скважину на карьере где-то под Алуштой. Бравые украинские парни. Шумные и бухие. А, кстати, их было на самом деле трое, только третий так упился пока ехали, что его как бы и не было. Неизвестно также как они доехали по бездорожью и размытым дождями дорогам, потому что даже рыбаки на уазике еле проехали в этот день на работу. Ну и, естественно, они очень шумно обсуждали этот процесс и первым же делом начали клеиться к Кате (по её же словам), предлагали ей вино и очень удивились, когда она отказалась. Ещё они тоже нешуточно удивились, когда она отказалась им что-нибудь приготовить, когда они её попросили.
Между дождиками мы ходили гулять на гору и даже купались пару раз, хоть и дубачина была. Но вода казалась теплее чем воздух, поэтому нормально. Вытряхивали палатку от песка, сушили спальники, пока был просвет в тучках, потом за пару минут просвет закрывался и мы не успев ничего сообразить лезли в палатку с сырыми ногами все в песке. А вечером приехали Лёнька с Сашей и Машей. Мы ходили до этого на гору созваниваться с ними, потому что в лагуне не ловила связь, заказали им продуктов всяких купить, и сидели их ждали в палатке, сыро, неприятно. Переживали за них, что они шлёпают под дождем по грязюке. Пришли. Сразу же развернули деятельность — палатку ставить.
А у них палатка летняя, всего в один слой, так что мы, побоявшись дождей, сооружали им целлофановый домик вокруг — накрывали плёнкой, соединяли как-то хитро со своей палаткой на какие-то прищепки самодельные, делали место под вещи между палатками. Девчонки в это же самое время готовили уху с помидорами и кефалью, как Катю научил старый рыбак. Супчик получился наивкуснейший просто — ложку проглотить. Приготовили аж два котелка и всё съели, ничего не осталось. Потом все сразу же кинулись фотографировать закат, я кастрюльки мыл на красивом фоне, куличики из песка лепил, и вот так как-то и закончился денёк. Дров нет, а значит и костра тоже, как стемнело — сразу спать! А! Мы же еще развлечение себе придумали. Лёха навострился кипятить воду в магазинчике и приносить нам в палатку в литровой банке. Мы напокупали этих пакетиков кофе и пили вечерами кофей. Мне в отдельную кружку правда наливали, потому что я болел. Кстати Катя вот уже как 4-й день мужественно боролась с моим герпесом своим зовираксом. И ведь победила! Как бы я не сопротивлялся и не ходил с холоднющими ногами в сырущих шлёпках. Но у меня ранка очень долго кровоточила, и поэтому было решено пользоватьяс отдельной посудой. Поболтали на ночь вдосталь, и точно уже спать. С утра мы ели геркулесовую кашу — уэээч, и ждали, когда же выглянет солнце из-за холма и даст немного тепла, а то сколько же можно холодрыги, мы как никак на юге были. Вобщем, нехотя, но погода налаживалась. Пошли погулять по берегу. Возле палаток оставили Машу и Лёху (это мы чо, парами пошли чтоли гулять? — во дела…) Посмотрели берега крутые, поискали место, где можно попрыгать и пособирать рапаны и мидий. И вот и солнышко как раз стало припекать, наконец-то. Сходили в лагерь, взяли ласты, маски, Лёху и пошли. Маша с Сашей решили остаться и поваляться на пляже.
Сперва мы попрыгали. Класс. Я начал метров с трёх, чтобы дно проверить, мне не хватило и я не раздумывая забрался повыше, чтобы прыгнуть первым. Уууу. Это так круто — метров с 8 прыгать. Потом Катя прыгнула, но, видимо, в воздухе испугалась и не очень хорошо шлёпнулась. Сказала, что чуть-чуть попу отбила. Очередь Лёхи, он долго готовился. Я уж на второй заход пошёл, пока он там размышлял. Прыгнул, наконец-то расчистил мне место для прыжка. Второй раз то я уж прыгал совсем без страха, чтоб успеть всё прочувствовать. Сперва же ничего непонятно, скомкано всё — прыгнул и ничего не понял. А во второй раз уже смакуя момент. Ууух. А вот Лёнька очень технично прыгнул, настоящий приморский парень. Чик, и чётко в воде, без лишней мишуры. Но мы же, естественно, орали и кричали как могли от удовольствия и видимо этим шумом портили всю рыбалку рыбакам. Пугали косяки рыб и поэтому нас быстро прогнали оттуда. Ну что же, пошли искать рапан и мидий. Я нырнул первый и сразу же вытащил ракушку небольшую, и это была моя единственная рапана, потому что потом мне попадались только пустые. Ещё и вода была холодная, так что мы быстро замерзали и вылазили из воды оттираться полотенцем и греться на лучиках солнца. А оно ни фига не пекло, а еле светило. Вощем я отдал Кате маску с трубкой, она сказала: «Ща я вам наловлю» — и уплыла. Приплыла как и сказала, с ракушками. Она нашла место возле рыбачьих сетей, где не глубине было много рапан. Мы с шумом-гамом ломанулись туда все вместе. Поныряли там, поплавали, и нам рыбаки снова кулаком погрозили и сказали, что там плавать тоже нельзя. Попробовали искать ракушки в другой стороне — сплавали, но там всё было пусто, видимо не мы одни такие были. Отдыхающих-то много, и все собирательством деликатесов занимаются. Решили тихонечко поплавать возле сетей, авось не прогонят. Там под водой была большая, естественного происхождения, плита неглубоко, и так как с рапанами нам обомилось, то мы подумали собрать хотя бы мидий, которых там было тоже много. Но и в этот раз нас прогнали, вода была такая, что долго в ней не просидишь, а у нас и так уже зуб на зуб не попадал. А ещё, Лёнька, пока обратно на берег плыл, успел поймать краба! Здоровенького такого, прыткого. Ну и надоело нам там и мы пошли обратно. Весь день мы, по-моему, ничего не делали. Катя, по её словам, усиленно «прощалась с морем».
Сварили мидий, (кажется, пока мы ничего не делали, Лёнька с Сашей их усиленно чистили), потом крабика раздирбанили. На обед была каша гречневая. Лёнька ещё потом, сколько у нас было рапанов, почистил и замариновал как-то хитро. Пожарил и накормил ими нас. Валялись на беленьком песочке, купались, а вечером поехали на великах с рюкзаками в соседние лагуны за дровами для вечернего костра. Оказалось то, что велики уж ржавчиной начали покрываться в некоторых незащищенных местах. Еще подумывали, что дальше не такие обловленные места будут и удастся нам половить рапанов, если найдём. Деревяшек нашли много, все рюкзаки набили и решили посмотреть вдоль берега, пройтись в масках. Рапан не нашли, зато видели много крабиков и чуть подальше даже и крабов побольше. Попытались их половить, но уж больно они умело под камни прятались, мы за ними не успевали, а экземплярчики-то были крупные — с ладонь. Переворачиваешь под водой какой-нибудь булыжник и оттуда врассыпную под соседние камни несколько штук. Ни одного не удалось нам выудить — замёрзли. Лёха в это время на берегу тусовался, велики стерёг. Поехали обратно уже при закатном небе — ух красотищща. Приехали к палаткам, а там наши в волейбол играют с соседями, ну и мы присоединились. Соседи были дикие и игра у них не ладилась, как вобщем-то и у нас, всё неахти было, но всяко мы выигрывали. Играли до полной темноты, когда уже мячик не видно. Всё это время из плохих динамиков их машины играла «Красная плесень» или «Сектор газа», вобщем малоизвестное, трудноопределимое и невыносимо чудовищное. А у ребят праздник только начинался.
Я уж и не помню что там нам девочки приготовили на ужин… А про обед вчерашний я рассказывал? Который состоял из тушёной картошки с анчоусами и острым кетчупом. Всё, что более менее было в магазине съедобного, мы тихонечко подчищали и было очень даже вкусно. Кстати, наши соседи всеми способами доступными, демонстрировали нам примеры удачной охоты — поймали краба покрупней нашего немного, и принёс парень кучу рапан в авоське. Всё это до забавного демонстративно. Мы поели и сидели перед костром. Весь вечер фоткались. Жгли дрова с наслаждением, так что даже наши громкие соседи попросили у нас чаек согреть (хотя, как я потом заметил, дрова то у них были, значит просто им скучно было и они вот решили таким способом развеселиться). Рассказывали нам какие-то истории про свой славный город, про славные карьеры в своем городе, про свою славную работу, про себя славных… Но мы их не поняли и сидели с недоумевающими лицами. Дожгли дрова и пошли спать. А девчонки еще и раньше нас ушли. У меня жутко мерзли ноги от сырости. Еле-еле согрелся в палатке при помощти Кати. Леха с кем-то ещё на камни какие-то уходил крабиков ловить при луне. Кстати говоря, видели трёх велосипедистов в шлемах. Но они хоть и спустились в нашу лагуну и набрали воды, но видимо решили ехать дальше.
Утречко было тоже прохладное. Катя как-то ненавязчиво уговорила меня последний раз искупаться. И я, видимо еще не проснувшись, решил, что последний раз то, конечно, можно, хоть и жутковато от холода. Быстро нырнул, проплыл чуток и вылез. А Катя медленно зашла и медленно вышла — бррр. Солнце ещё не встало, на завтрак была несладкая (потому что не хватило сгущенки) овсяная каша «Геркулес», которую я еле проглотил. Вобщем-то есть её, конечно, можно, но не на отдыхе же! Начали собирать вещи раскиданные, палатку, ракушки-камушки на память. Попрощались со всеми и поехали в Черноморск просёлочными дорогами вдоль берега моря. Автобус отправлялся где-то в 11:00. Приехали на вокзал не спеша, договорились о своём объёмном багаже с водилой. Утолили голод сникерсами, молоком и орешками всякими вкусными. Оставался целый час, наверное, и я отправил Лёху с Катькой искать, где можно купить большой пакет для велика, потому что один мы порезали чтобы подложить под Лёнькину палатку. Ездили они долго. Мы уж с водилой начали беспокоиться, потому что через пять минут надо отъезжать, а нам ещё два велика надо разобрать и упаковать. Успели, купили здоровенный пакетище, быстро разобрали упаковали закинули в багажник и уселись в автобусе довольные. Автобус с кондиционером (а я всё-таки не люблю кондеи, по мне дак уж пусть лучше жарко будет). Доехали до Евпатории глядя в окошко и высматиривая места, мимо которых проезжали на велике. В Евпатории погуляли полчасика, пробежались по магазам в поисках еды, и бегом вернулись обратно. Смотрим, а все наши места уже заняты (потому что мы взяли билеты не через кассу, а у водителя). Мы с Катей ещё нашли пару свободных мест, а вот Лёху посадили рядом с водительским сиденьем, водитель ему там что-то рассказывал-показывал, только Лёха был прямо на солнцепёчном месте и ему было жарко, неинтересно, и не очень-то понравилось. Автобус ехал медленно, движение на дороге было очень плотное и все уже даже начали волноваться, что не успеют на поезд, но, в итоге, приехали вовремя и прямо на ЖД вокзал. Там мы вытащили велики и, оказалось, что Катя в спешке, когда разбирала велик потеряла эксцентрик. Обшарили багажник, не нашли, значит оставили в Черноморске. Ну мы и решили, что снова туда вернемся. Попробовали что-то выдумать на месте — как прикрутить колесо. До поезда ещё пара часов, в Харькове надо же нам как-то до Вовки добираться, а Катин велик не на ходу. Попытались дозвониться до них, а они там что-то опять поссорились глобально, переобиделись друг на друга, и у Вовки трубка отключена, а Алёнка ничем помочь не может. Ну дела. Открутил я какую-то гайку от педали, прикрутил к экесцентрику — вроде бы держится, а раз ничего больше нету, то и так сойдет. Я остался на скамеечке сидеть возле вещей, а Катя с Лёхой ушли за едой. Купили, наконец то, Катин любимый виноград сорта «Изабелла», персиков, еды всякой в поезд. На вокзале узнали, что тот экспресс-поезд, на котором мы собирались ехать, ходит через день, так что с ним нам обломилось и пришлось искать билеты на другой поезд. Нашли, и получилось ещё дешевле почему-то. Объявили посадку на наш, и туда такая куча народу двинула, что жуть — вся платформа занята оказалась, пройти невозможно, хоть на рельсы не вались. А ещё мы тут со своими великами и огромными рюкзаками и тащиться нам аж почти в самый конец — 14 вагон, еле дошли. Лёха впереди, я за ним, по-быстрому вещи скинули на платформу, оставил Лёху занести в вагон, а сам пошёл Кате помочь дотащить велик. Думал, ей там тяжело его нести. Смотрю, а она уж подходит к вагону налегке, а велик ей какой-то парень несет… Ну, я подумал: «Ушлая… Не успел я на 5 минут отвернуться, уже подцепила кого-то!». В поезде ехали втроём в одном купе и никого до Харькова к нам не подселили. А в Харькове ночью нас встретили Вовка с Аленкой помирившиеся, привезли эксцентрик, мы его прикрутили и поехали домой — спать.
Проснулись в обед, что-то там перекусили-пообедали и поехали втроём на вокзал Южный за билетами. Долго выбирали, как поехать, болтались по вокзалу туда-сюда, наконец, купили и довольные поехали кататься осматривать достопримечательности Харькова. Катя уезжала этой же ночью к себе в Москву, а мы с Лёхой утром следующего дня. У нас был выбор — ещё потусоваться в Харькове с недельку, но уж решили не напрягать Вовку с Аленкой, да и денег уже не оставалось совсем. Мы, кстати, ещё когда деньги разменивали для покупки билетов, я у Кати взял 500 рублей, чтобы круглую сумму разменять и отдать их дома, а вспомнил об этом уже только в поезде. Так что я еще Кате должен остался (она мне потом сказала, что при встрече поцелуйчиками должен буду расплатиться — как мило…). Покатались по городу, по закоулочкам, встретились с Виталиком, он нам наши вещи привез из Изюма, которые мы ему отдали еще в Алуште, чтобы не везти их на Кипчак, а он по забывчивости не оставил их у Вовки, а забрал к себе. Так что пришлось ему ехать с нами прощаться. Лёха поел до отвала шаурмы, в которую влюбился в начале путешествия, и ещё нас накормил ею. Посидели на Площади Свободы, посмотрели как роллеры развлекаются. Стемнело и мы поехали домой. Не спеша всё так. Дома мы решили забабахать мегаужин прощальный. Затарились едой и сделали аж 4 пиццы! Я даже немножечко участвовал, резал там что-то. Купили мартини дешёвое, какое-то специальное, украинское. С тостами и поздравлениями съели всё и начали смотреть фотки. На самом деле фотки смотреть было интересно только нам троим (Лёхе, Кате и мне), потому что там были, вобщем то, только наши лица. Хотя вначале ещё все были бодрячком — на фотках появлялись лица Вовки с Алёнкой и Виталика, и мы еще даже смеялись над нашими лицами, но потом всё равно все уснули. А потом ещё в конце посмеялись все вместе, когда видео смотрели как Лёха купается по утру, даже несколько раз прогнали это видео.
Настало время уезжать Кате. Мы с Лёхой быстренько собрались и поехали провожать её на вокзал. В дверях успели пофоткаться. Харьков ночью оказался без единого фонаря. Ни одна улица не освещена, даже центральные. Только редкие витрины магазинов. Так что доехали до вокзала в полнющей темноте. На поезд вроде бы и не опаздывали, за 20 минут подъехали, но только подкатили, как проводница начала кричать чтоб пошевеливались, потому что пограничники ходят по вагонам, и, если Катя не успеет быть в вагоне при всех вещах, то придётся ей через 11 вагон идти с великом на плече. Быстренько разобрали, затолкали в пакет, скотча, который мы захватили, ни на что не хватило, ну и ладно, так завернули и быстрей в вагон занесли. Пока закидывали на третью полку, все на нас шипели, что-то ворчали. Проводница думала, что это мы прощаемся так долго. Потом ещё Лёха в вагон опять забежал, потому что Катя оставила рюкзак с продуктами на перроне. Выгнали нас непонимающих вобщем из вагона и парень пограничник объяснил нам, что нельзя заходить провожающим в вагон здесь, потому что пограничная зона, так что могли и штраф с нас взять. Ну мы типа всё поняли и пошли к окошку, начали друг другу рассказывать что-то жестами, потом догадались телефонами воспользоваться, а потом вообще достали фотик и фоткаться начали. И так, и сяк и, видимо, свет от вспышек увидели пограничники, и к нам подбежала какая-то девушка с вопросом: «Знаем ли мы, где находимся?» — оказалось, правильный ответ был: «В пограничной зоне». Посмотрела фотки, мы сказали, что каемся и больше такого не повторится, она кому-то что-то крикнула и убежала, предварительно пригрозив нам опять штрафом. Мы уж подумали, что щас Катьку оштрафуют или проводника за нас. Отъехали от греха подальше от вагона, метров на 300. Стоим, ждём, переглядываемся… Поехал поезд, потом резко тормознул — оказалось Катя потеряла в рюкзаке бумажку о том, что сюда приехала, через минуту нашла. Всё. Уехала. Мы грустные покатили домой. В ларёк за жевачкой заехали. Поехали по улице Пушкинской, втайне мечтая найти какую-нибудь уютненькую кафешечку, чтобы посидеть попить кофейку, дома ведь уже все спали крепко и не хотелось так рано домой. Оказалось, работает «Сытый лётчик»! правда там вообще никого не было и уборщица уже пол натирала, но мы всё равно зашли. Специально для того чтобы сидеть и писать Кате ехидные смски. Взяли себе по кофе и Лёха решил перепробовать потихоньку всю кофейную карту. Но ему после трёх напитков стало очень плохо и он весь скис.
Сидел вялый-вялый пока я читал и ему на телефон книжки закачивал. Приблизительно в пять поехали медленно домой, тоже по закоулкам, потому что я ещё хотел найти Художественную Академию в темноте и показать Лёхе, где учились Морозов, Сорокин и Матросов. Нашёл! Но ему всё уже было по барабану, он домой-то еле доехал, чуть не отвалился по дороге. Домой и спать. Я уж думал придется ему опять поблеватушки немного устроить, но он ничего, оклемался к утру. Встали в 9 и я послал его в магазин купить продуктов в поезд. Боже! Никогда не буду его больше просить об этом. Он затарился как минимум на неделю: ветчина, колбаса, сыр, хлеба два батона, консервы какие-то и так далее. У нас итак рюкзаки лопаются от вещей, и это просто-напросто некуда деть, так как мы на великах и отдельным пакетом это все не повезёшь. Так что мы всё утро провели в дебатах, и я выкладывал из рюкзака, а Лёха обратно складывал эти продукты. Но половину мне всё-таки удалось оставить Алёнке с Вовкой. А Лёхе удалось банку с сардинами запихнуть глубоко в рюкзак так, что я не заметил. Пока мы теряли время в спорах Вовка с Аленкой по полу катались от нашей клоунады и еще добавляли от себя — Вовка вторую буханку хлеба привязывал резинками к верху моего, итак многоэтажного, рюкзака или пакет ещё один сверху клал бережно так. Вобщем, смешно было, а мы, блин, уже опаздываем. Под конец этого балагана мы ещё взяли дыньку и чуть-чуть Вовкиного винограда из Изюма. Попрощались все друг с другом на пороге и почему-то вышли все вместе на улицу. Внизу у подъезда ещё разок попрощались и мы поехали, Вовка с Виталиком нам ручкой махали, а Алёнка пошла на остановку, на работу. Мы проводили аленку тихонечко, снова попрощались и поехали уже в темпе. Тепло было. Заехали в книжный «Books» для покупки карт Крыма на сувениры, и я ещё одну книжку искал в подарок Матросову. Там не оказалось, мы поехали в другой, там тоже не было (справедливости ради, скажу, что и в Ижевске её не было нигде). По пути встретили Аленку, шла в метро, она помогла нам купить скотч и мы уж в последний раз попрощались. Ещё заехали за подарком для Кати Трефиловой в магазин, и почти все украинские деньги были потрачены, чего мы и добивались. Ещё на вокзале воды купили и у нас осталось 17 гривен. Велики упаковали не торопясь на перроне и залезли в поезд. Соседи по купе у нас оказались какие-то не отзывчивые. Ещё хотели в Белгороде дотратить эти 17 гривен на шоколадки, но там уже у нас отказались принимать эти деньги. В Курске на вокзале Лёха встретился с подругой юности своей (от волнения чуть не проспал встречу). И больше событий у нас не было в поездке. Правда Лёха собирался приехать в Ижевск, взять деньги и поехать в деревню к родителям (Кировская область). Странный. Я убедил его такой крюк не делать, так как мы проезжали через Киров на этом же самом поезде и он за десять минут до станции решил и начал собираться вылазить. В Кирове на перроне собрал велик, рюкзак на плечи и поехал на автобусную станцию. Так что я уже один доехал до Балезино ночью (или как называет эту станции Вовка «Базилио»). Вылез. Выбросил сандалии, развалившиеся уже в конец. Купил билет до Ижевска, через час он уже подошёл, и через три часа я был в Ижевске. Собрал велик на перроне и поехал домой. Теплынь была нереальная, в шортах и поехал, как был. Домой прибыл в пять утра и, как только прибыл, разослал всем смски с тимуркиного телефона, что все дома, целые и невредимые вернулись с отпуска. Лёха уже тоже был под присмотром родителей, накормлен, помыт в баньке и уложен спать. Всё.
Как Женя, Катя Лёха, Алёнка и Вовка катались в Крыму на великах летом 2009 года (версия Жени)